Убийство, секс и ожидаемая неожиданность: о триллере "Вслепую"

Звуки преступления

Незрячая пианистка София (Натали Дормер) становится свидетельницей скоропостижной смерти соседки, которая проживала этажом выше (ее эпизодически сыграла модель Эмили Ратажковски). Дом старый, а слух у Софии хороший, музыкальный, так что она — знает о соседке многое. К тому же, поддерживала с ней отношения, согласившись выступить на вечере ее отца — да не простого, а сербского военного преступника Зорана Радича (Ян Бейвут), которого как раз пытаются осудить в Великобритании.

Кино про музыку в кино

София работает в оркестре, записывая музыку для фильмов. Эта неслучайная виньетка сюжета (случайного в картине вообще немного) позволяет режиссеру Энтони Бирну не только активно использовать возможности музыки, поддерживая тревожную атмосферу, но и демонстрировать зрителям, как именно он манипулирует их эмоциями с помощью звуков, созданных Ниалом Бирном.

В дебюте София участвует в записи композиции для сцены фильма, в которой убивают женщину. А по дороге домой — слушает запись, что превращает обыденную поездку в метро в то еще приключение. И пусть сперва несчастье случается не с ней, а с соседкой, сомнений нет: героиня — в центре непонятного заговора, который угрожает ее жизни.

Визуальная компенсация слепоты

Тот факт, что девушка слепа, не мешает наполнять ленту визуальными деталями, которые тяжеловесно усиливают тревожно-музыкальную атмосферу. Наиболее важным из них уделено место в стартовых титрах: имена создателей картины демонстрируют на фоне крупных планов глаза, шелкового платка и всепоглощающего пламени, своеобразных смысловых ключей истории.

Как именно такие ключи могут помочь расшифровать фильм, авторы иллюстрируют с помощью аналогии, отправив Софию в музей, где в беседу о мести, убийствах, шантаже и военных преступлениях вплетают "искусствоведческий" анализ живописи. Но чаще яркие визуальные детали необходимы им для приземленных целей — создания чувственного напряжения. Платок, к примеру, становится важным ингредиентом эротических игр.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Игры практически взрослых мужчин: о комедии "Ты квач!"

Монтаж, Эрос и Танатос

Потенциал изображения усилен в картине и средствами монтажа. Энтони Бирн мастерски высекает искры смысла, не прибегая к словам, а просто чередуя кадры, принадлежащие разным историям. Так он сплетает события, происходящие одновременно в нескольких местах, и соединяет в непротиворечивое целое прошлое и настоящее героев.

Монтаж позволяет уточнить и характер отношения режиссера к телесности и ее экранным проявлениям. Показ обнаженного тела пианистки под душем он сопровождает кадрами омовения тела покойной соседки в морге, рифмуя Эрос и Танатос. Причем, рассмотреть тело Софии оказывается очень легко, поскольку в квартире слепой девушки без конца горит свет, очень ярко.

"Игра престолов" в кино

Подобное сочетание секса и насилия возникает, ориентируясь — отчасти сознательно, отчасти слепо, рефлекторно — на яркий современный художественный образец.

Чем больше раскачивается кровавый маховик истории, открывающий обстоятельства гибели соседки, трагическое прошлое пианистки, душевные терзания и тяжкие грехи участников интриги, а также ужасы жестоких преступлений прошлого, тем больше картина начинает напоминать о телесериале "Игра престолов".

Актриса Натали Дормер, которая выступила также соавтором сценария и сопродюсером, снималась в нем пять сезонов. Участвовали в масштабном действе и актеры Эд Скрейн и Джеймс Космо, сыгравшие важные роли в ленте, которая перенесла "джентльменский набор" фантазийного сериала — зрелищное насилие, секс и сложные родственные связи, отягощенные семейными тайнами, пороками и жаждой мести, в декорации современного Лондона.

Ожидаемая неожиданность

Оригинальность подобного сочетания лента оттеняет традиционным повествованием о военных преступлениях на Балканах, примелькавшимся настолько, что не требует даже минимальной конкретизации, а также — штампами детективного жанра. В финале Энтони Бирн даже позволяет себе цитату из "классических" "Обычных подозреваемых" Брайана Сингера, чтобы проиллюстрировать — и отчасти оправдать — итоговый виток интриги.

Режиссер зорко собирает, разбросанные там и тут, указания на развязку, устраивая перекличку финальных сцен с дебютными эпизодами картины. С помощью "говорящего" монтажа он находит более-менее непротиворечивое объяснение событий, на которое намекали реплики героини в духе "Ты ничего не знаешь обо мне". Это придает итоговому сюжетному "финту" некоторую убедительность традиции, хотя и лишает его эффекта неожиданности. Все-таки, банальной многозначительности в картине больше, чем смысла.

Источник